Рота Его Величества - Страница 110

110

«Возьму в банке кредит и куплю ферму! — решил я. — Как члену Госсовета, кредит мне дадут. Часть денег обменяю на золото, притащу из России трактор с навесными орудиями, обойдусь без работников. Стану пахать, сеять, жать… Хорошее дело! Найду себе вейку, вдов хватает. Та, у лагеря, была очень хорошенькая, да и сын — симпатичный. Тихая, спокойная жизнь — что еще нужно, чтоб встретить старость?»

Очередь моя подошла, я нырнул в кабину и вычеркнул из бюллетеня фамилию Семенихина. Хоть одним голосом, а Гордею больше. С чувством выполненного долга я поднялся на сцену. Следом потянулись члены избирательной комиссии: в очереди к кабинкам я оказался последним. Ящик вскрыли, бюллетени вывалили на стол. Члены комиссии встали лицом к залу. Собрание замерло.

— Ливенцов! — объявил член комиссии, показывая залу бюллетень.

— Семенихин! — подхватил другой.

Я едва не засмеялся: что и требовалось доказать!

— Князев! — выкрикнул третий.

Я удивился: кто-то не поленился вписать. Наверняка из веев. Тем хуже для Гордея: Верховным правителем ему не быть!

— Князев! — сказал четвертый.

— Князев! — подтвердил пятый.

— Князев! — Шестой положил бюллетень в центр стола на предыдущие пять.

— Князев! Князев!..

Стопка в центре росла, два листка по сторонам лежали сиротливо.

Я бросил взгляд на Ливенцова с Семенихиным. Главы делегаций улыбались, рядом отирался сияющий Зубов. Я встал и вышел. В фойе достал из кармана коробку папирос, с третьей попытки прикурил. Горький дым обжег небо. Меня развели — и как последнего лоха!

— Илья?

В фойе выскочил Зубов. Следом поспешали Ливенцов с Семенихиным. Лица у них были встревоженными. Они подошли и встали, молча глядя на меня.

— Вы!.. — Я не находил слов. — Предатели! Сговорились за моей спиной! Даже не спросили!

— Ты б отказался! — поспешил Зубов. — Царем — и то не захотел!

— У нас не было выбора, — сказал Ливенцов. — Ты единственный, кого примут оба народа.

— О другом вы подумали?! — закричал я. — Мне тридцать лет! В таком возрасте не правят странами! Я человек из другого мира, здесь всего второй год! Я не знаю о Новом Свете десятой доли того, что знает любой школьник! Какой из меня правитель?

— Справишься! — успокоил Зубов.

— Шли бы вы!

— Может, прекратишь истерику? — спросил Семенихин. — Выгляни в окно! Вокруг театра толпа, она ждет результата выборов. Что случится, если правителем объявят меня? Нас всех разнесут! Ни один вей не подчинится очхи! В свою очередь очхи не подчинятся вею. Нам опять воевать? Ты этого хочешь?

Я не нашелся что ответить.

— Ты необычный человек, Илья! — продолжил Семенихин. — Возможно, в России из таких, как ты, заборы городят, но здесь это бросается в глаза. Ты смел, умен, находчив, образован, в то же время скромен и добр. Это уживается в тебе неизъяснимым образом. Ты умеешь завоевывать сердца людей. Мои депутаты в тебя разве что не влюблены, а поначалу косились: ты воевал против Союза. Часть депутатов-веев была против: тебя считали сыном царя. Им сказали, кто ты на самом деле. После того как они узнали, что человек из другого мира лил кровь за их страну… И я, и Гордей, и Яков — каждый из нас хотел бы стать Верховным правителем, но не получится: депутаты хотят только тебя. Есть еще обстоятельство. Никто из нас не знает, как сделать Новый Свет другим. Ты сумеешь. Сорок миллионов людей вручают тебе свои судьбы! Ты готов наплевать на них из-за глупого каприза?

— Демагог! — сказал я. — Интриган! Думаешь, что и впредь станешь плести заговоры? Первым же указом упраздню твой наркомат! А тебя самого направлю на сельское хозяйство. Посмотрю, как справишься!

К моему удивлению, Семенихин не огорчился. Более того, ухмыльнулся.

— Ты! — Я повернулся к Зубову.

— Я не понимаю в сельском хозяйстве! — поспешил он.

— Возглавишь министерство внутренних дел! Корпус жандармов отныне распущен! За ненадобностью. Достаточно полиции!

Зубов поклонился.

— Чем займусь я? — улыбнулся Ливенцов.

— Кому-то надо руководить тем сборищем! — Я махнул рукой в сторону зала.

— Вот и славно! — резюмировал Семенихин. — Портфели поделили, отношения выяснили. Идем к людям! Ждут!

Я бросил окурок в урну и пошел вперед. Они двигались, отступив на шаг. В театре стоял шум, с моим появлением он утих. Я подошел к краю сцены. Зал встал.

— Мне, верно, нужно благодарить за доверие, — сказал я. — Только я не нахожу слов. Скажу их позже. Пока же завершу начатое. Повестка дня исчерпана, и как председатель Учредительного собрания Союзного государства объявляю его закрытым! Спасибо всем!

— Вот и поблагодарил! — выкрикнули в зале.

Депутаты засмеялись.

— Если б вы знали! — вздохнул я, но меня не расслышали: депутаты, толкаясь, лезли на сцену. Веи с очхи вперемешку, и намерения на их лицах читались одинаковые…

25

В динамике пикнуло.

— Союзное время — десять часов! — сообщил диктор. — Передаем новости.

Александра села и приготовилась слушать.

— Государственный банк Союзного государства объявляет о выпуске новых банкнот. Они имеют достоинство: один, три, пять, десять, двадцать пять, пятьдесят и сто рублей и вводятся в обращение с первого января будущего года. Обмен старых денег на новые будет проводиться без всяких ограничений по фиксированному курсу. Как заявил министр сельского хозяйства и торговли Семенихин, введение союзного рубля никоим образом не скажется на ценах. Зерна в стране достаточно, как и других продуктов питания. Министерство отслеживает цены на продовольственных рынках и немедленно вмешается, если кто-то из недобросовестных продавцов вздумает воспользоваться моментом. На этот счет Верховным правителем Союзного государства ему даны конкретные и недвусмысленные указания и предоставлены соответствующие полномочия…

110